Духовное делание. Христианские параллели

Список форумов Теория и практика ЛИЧНЫЙ ОПЫТ

Описание: Обсуждаем практику с позиции личного опыта.

  • 6

#1 Топпер » 26.12.2013, 18:37

Надеюсь, открытием этой темы не вызову недовольства наших участников формума.

Денис запостил в разных темах достаточно много интересных цитат и личных наработок. Поэтому, возможно, было бы интересно поискать некие параллели буддийкого духовного делания с христианским. Или же возможно было бы интересным, ознакомившись с приводимым материалом, взглянуть на него через призму буддийских воззрений и, возможно, что-то полезное взять и для себя.

Хотелось бы, чтобы Денис в этой теме приводил бы подобные цитаты.


Сразу же оговорюсь: тема не полемическая. Для полемики есть тема "Буддизм и христианство". Здесь же давайте попробуем рассмотреть духовный опыт в конструктивном ключе. (на мой взгляд в монашеской восточнохристианской традиции он весьма интересен).
Топпер

  • 1

#2 Денис » 26.12.2013, 18:59

Да я в общем то всё вроде бы написал. Но интересует следующее: 1) Происходили ли с участниками форума нападки духов, чем они от них оборонялись? 2)Из-за чего можно сойти с ума в практике? 3) Есть ли своё понимание прельщения в буддизме?

У бхиккху Гунаратаны нашёл интересный момент про свет:

Сосредоточение и свет

Будда говорил, что предел его видения света и формы зависел от сосредоточенности.
«В том случае, когда моё сосредоточение было ограниченным, моё видение также было ограниченным. С ограниченным видением я постигал ограниченный свет и ограниченные формы. Но в том случае, когда моё сосредоточение было неограниченным, моё видение также было неограниченным. С неограниченным видением я постигал неограниченный свет и неограниченные формы даже на протяжении целого дня или целой ночи или на протяжении целого дня и ночи».
(Упаккилеса сутта, МН 128).

Ум может ярко сиять, только когда он развит. Это утверждение ясным образом показывает, что когда Будда находился в джхане, у него был свет и видение сияющего ума. Как только он терял это состояние джханы, он терял и свет и видение. Определяя причины этой потери, он обнаружил, что когда загрязнения возвращались в ум, его сосредоточение уходило также. Когда уходило сосредоточение, исчезали свет и видение. Тогда он практиковал внимательность до тех пор, пока не восстанавливал сосредоточение, видение и свет. Когда он вновь терял концентрацию, видение и свет исчезали опять. Будда распознал причину этого исчезновения, которая заключалась в том, что в его уме возникали умственные загрязнения. Тогда он опять начинал культивировать внимательность и достигал сосредоточения, света, видения. Это безошибочное свидетельство того, что в сосредоточении должна была присутствовать осознанность, чтобы понять причины и восстановить утраченное сосредоточение.
Когда есть яркий свет, наше видение становится чистым, и мы видим вещи в истинном свете. Когда мы выходим из джханы, мы теряем это видение и чистоту ума.

Вопросы про свет: Что за свет, это метафорическое обозначение ясности, чистоты, или реальное созерцание света, кто-нибудь из участников форума его созерцал, если да, то на что он похож; имеет ли он в себе какие-то свойства, качества? Хотя последний вопрос не так наверное задал, скорее это свечение, которое метафорическое, или реальное, обозначает, а вернее являет собой ясность, чистоту от загрязнений, а если созерцание света реально, то это наверное побочный продукт чистоты.
Денис M
Репутация: 323
Сообщения: 605
Зарегистрирован: 25.10.2013
Традиция: Нет

  • 1

#3 Топпер » 26.12.2013, 19:07

Денис писал(а):Вопросы про свет: Что за свет, это метафорическое обозначение ясности, чистоты, или реальное созерцание света, кто-нибудь из участников форума его созерцал, если да, то на что он похож; имеет ли он в себе какие-то свойства, качества? Хотя последний вопрос не так наверное задал, скорее это свечение, которое метафорическое, или реальное, обозначает, а вернее являет собой ясность, чистоту от загрязнений, а если созерцание света реально, то это наверное побочный продукт чистоты.
Видимый свет. Но не глазами. Умом. Т.е. свет, как он уже воспринят умом.
Топпер

  • 3

#4 Топпер » 26.12.2013, 19:10

Денис писал(а):3) Есть ли своё понимание прельщения в буддизме?
Возможно я мало знаком с буддийской литературой, но этот момент, мне кажется, что более конкретно разобран в христианстве.
Само прельщение то есть точно. Видел неоднократно.
В христианстве, на мой взгляд, с этим моментом попроще т.к. прельщение легко определяется, как отклонение от догматов. Когда прельщаясь собственным разумением человек его ставит выше, чем хранимое Святым Приданием.

В Буддизме же, на мой взгляд, это более частое явление т.к. многие учители, которые выдают на гора свои личные открытия и видения Канона и Тхеравады в целом, по сути находятся в прелести.
Топпер

#5 Денис » 26.12.2013, 19:11

Вот ещё вопрос: есть ли исцеления в Тхераваде? Некоторые сутты содержат истории исцелений, когда кто-нибудь декламировал например 7 факторов просветления. В жизнеописании Аджана Мана сообщается что он лечил себя в пещере Дхаммой, в фильме про тигриный монастырь, настоятель говорил что в своё время благодаря практике он излечился от рака вроде бы. Кто-нибудь знает современные случаи исцелений благодаря практике, либо от соприкосновения к святыням, либо от декламации сутт? У тибетцев есть истории, когда йогины исцеляли людей, причем современные.
Денис M
Репутация: 323
Сообщения: 605
Зарегистрирован: 25.10.2013
Традиция: Нет

  • 1

#6 Топпер » 26.12.2013, 19:13

Вообще немного не в ту сторону тема пошла, нежели я предполагал. Я думал, что вы будете здесь постить цитаты о духовном делании, которые можно разобрать
Топпер

  • 2

#7 SV » 26.12.2013, 19:14

Какие-то обрывки (не знаю насколько достоверные) мне попадались по фаворскому свету или как он там называется. На описание джханы теоретически похож, но тут беда в том, что сами-то современные буддисты не могут определить что есть джхана и с чем её едят, поэтому этот вопрос в принципе спекулятивный.

А насчёт общих черт я приводил на старом форуме интервью украинского православного монаха с 17-летним стажем. Правильных вещей много было написано, кто читал, тот помнит.

Если сильно надо, можно для темы вытащить и запостить конкретные цитаты.
Последний раз редактировалось SV 26.12.2013, 19:15, всего редактировалось 1 раз.
SV M
Архивариус
Аватара
Откуда: Санкт-Петербург
Репутация: 14798
Сообщения: 6039
Зарегистрирован: 27.09.2013
Традиция: Тхеравада

#8 Топпер » 26.12.2013, 19:15

А ссылку не можешь найти?
Топпер

#9 Панньятисса » 26.12.2013, 19:18

Топпер писал(а):Надеюсь, открытием этой темы не вызову недовольства наших участников формума.

Денис запостил в разных темах достаточно много интересных цитат и личных наработок. Поэтому, возможно, было бы интересно поискать некие параллели буддийкого духовного делания с христианским. Или же возможно было бы интересным, ознакомившись с приводимым материалом, взглянуть на него через призму буддийских воззрений и, возможно, что-то полезное взять и для себя.

Хотелось бы, чтобы Денис в этой теме приводил бы подобные цитаты.


Сразу же оговорюсь: тема не полемическая. Для полемики есть тема "Буддизм и христианство". Здесь же давайте попробуем рассмотреть духовный опыт в конструктивном ключе. (на мой взгляд в монашеской восточнохристианской традиции он весьма интересен).
бханте не сочтите за сарказм. я серьезно. может сразу и с иудаизмом? а то нечестно как то источник христианства игнорировать
969. buddha.am
Панньятисса
Саманера
Аватара
Репутация: 2894
Сообщения: 1913
Зарегистрирован: 13.10.2013
Традиция: Тхеравада

  • 3

#10 Топпер » 26.12.2013, 19:20

До иудаизма отдельно доберёмся. Пока не время.

Но вообще здесь я не о христианстве Библии хочу поговорить, а о монашеском опыте христианских подвижников. Это - довольно разные вещи. А полезных вещей Отцы Церкви, говорили не мало. Ту же Лествицу возьмите.
Топпер

  • 5

#11 SV » 26.12.2013, 19:22

Пришлось порыться, но поисковый опыт даёт о себе знать. Нашёл-таки через кучу линков... ))

http://o-val.ru/rz/100501.htm
SV M
Архивариус
Аватара
Откуда: Санкт-Петербург
Репутация: 14798
Сообщения: 6039
Зарегистрирован: 27.09.2013
Традиция: Тхеравада

  • 4

#12 Панньятисса » 26.12.2013, 19:23

Денис писал(а):Да я в общем то всё вроде бы написал. Но интересует следующее: Происходили ли с участниками форума нападки духов, чем они от них оборонялись?
Есть ли своё понимание прельщения в буддизме?

бывало. 2 раза напали. спасся первый раз 1005% игнорированием второй декларацией Каранииметта сутрой
по сути 95% махаяны это прельшение
Последний раз редактировалось Панньятисса 26.12.2013, 19:50, всего редактировалось 1 раз.
969. buddha.am
Панньятисса
Саманера
Аватара
Репутация: 2894
Сообщения: 1913
Зарегистрирован: 13.10.2013
Традиция: Тхеравада

  • 2

#13 Федор » 26.12.2013, 19:24

Исихазм, в целом. на мой взгляд, очень схож и по методам медитации, и по достижению джхан и по философии, и по целям. Об этом тему на БФ открывал. Цитат там много приводил, будет время, пороюсь еще, сейчас некогда. Но очень много схожего. Я даже считаю, что на эту школу именно буддизм повлиял.
Есть Путь, нет идущего
Федор
Аватара
Откуда: Урал
Репутация: 4834
Сообщения: 3071
Зарегистрирован: 27.09.2013
Традиция: Тхеравада

#14 Панньятисса » 26.12.2013, 19:25

Топпер писал(а):До иудаизма отдельно доберёмся. Пока не время.

Но вообще здесь я не о христианстве Библии хочу поговорить, а о монашеском опыте христианских подвижников. Это - довольно разные вещи. А полезных вещей Отцы Церкви, говорили не мало. Ту же Лествицу возьмите.
а когда время?
я и не отрицаю, что было сказано не мало того, что приносит пользу.
969. buddha.am
Панньятисса
Саманера
Аватара
Репутация: 2894
Сообщения: 1913
Зарегистрирован: 13.10.2013
Традиция: Тхеравада

  • 1

#15 Топпер » 26.12.2013, 19:25

Панньятисса писал(а):я и не отрицаю, что было сказано не мало того, что приносит пользу.
В принципе эти моменты интересно обсудить.
Топпер

  • 1

#16 Денис » 26.12.2013, 19:26

Топпер писал(а):Вообще немного не в ту сторону тема пошла, нежели я предполагал. Я думал, что вы будете здесь постить цитаты о духовном делании, которые можно разобрать

Да я немного устал уже), информацией итак вроде бы нагрузил одну тему.
Денис M
Репутация: 323
Сообщения: 605
Зарегистрирован: 25.10.2013
Традиция: Нет

  • 1

#17 Денис » 26.12.2013, 19:40

Не знаю будут ли здесь параллели? Но можно разобрать фрагменты из книги «Одна ночь на Святой горе» про исихазм:

По словам святого Григория Синаита, псалмопение — для начинающих и неопытных, в то время как Иисусова молитва — для вкусивших Божественную благодать, для исихастов: “Ты же не часто пой псалмы, ибо они рассеивают... это занятие начинающих — по их неведению и тяжелым трудам, но не исихастов, подвизающихся единственно в сердечной молитве к Богу и избегающих углубляться в смысловые значения... Как говорят отцы, вкусивший благодати должен меньше петь и больше предаваться Иисусовой молитве; малое пение или чтение псалмов — дело отцов”.
— Обычно, отец мой, — продолжал он, — псалмопение сопровождается приподнятостью, незаметно проскальзывает эгоизм и превозношение в силу прекрасного голоса и впечатлений, выраженных другими, в то время как у произносящего в своей келлии “помилуй мя” не существует внешних факторов для возникновения превозношения. Поэтому исихасты в основном упражняются в этом виде молитвы, преподанной нам отцами, и совершают утреню и вечерню, произнося ее по четкам.
— Молитва эта достаточно узкая и очень маленькая. Не сковывается ли в ней ум?
— Ум особенно сосредотачивается на небольших фразах. Но, кроме того, Иисусова молитва имеет огромную глубину, внешне не проявляющуюся. Ум имеет свойство погружаться в то, на чем останавливается; туда он направляет любовь и желание. Об этом говорит святой Максим: “Обычно ум, на каких делах задерживается, в те и углубляется; куда он углубляется, к тому он будет питать желание и любовь — или к божественному и созерцательному, или же к делам плотским и страстям”. Так, впрочем, происходит и со знанием. Простое, на первый взгляд, обстоятельство можно изучать и обдумывать в течение многих лет. Тем более сладчайшее имя Иисуса. Над ним можно размышлять всю жизнь.
— Если Иисусова молитва обладает такой силой, позвольте мне, отче, спросить, как это происходит? Как можно воспользоваться ею? Знаю, что стесню Вас, поскольку Вы видите перед собой человека невежественного и несведущего в таких вопросах, но, если ответите, Вы весьма мне поможете.
— Иисусова молитва — величайшее знание, чадо мое. Ее невозможно ни описать, ни определить точно, ибо существует опасность быть неправильно понятым теми, у кого нет даже малого опыта. Это действительно тяжелый труд. Можно сказать еще, что она является совершенной формой, благодаря которой мы и имеем богословие или, лучше, — боговидение. Богословие — порождение и результат чистой молитвы, ее желанный и благословенный плод. Среда ее развития и жизнеспособности — безмолвие сладчайшей пустыни (со всем ее динамичным содержанием) и очищение от страстей.
— Я прочитал, отче, несколько книг и статей об этом благодатном труде — труде безмолвия ума, непрестанного призывания имени Иисусова. Мне хотелось бы, чтобы Вы показали достоинство Иисусовой молитвы, поделились бы мыслями из своего личного опыта и знания отцов по этому вопросу. Я стремлюсь узнать об этом не из любопытства, но из намерения войти, насколько смогу, в это благословенное состояние. Не откажите мне в моем желании.

2. Этапы обучения Иисусовой молитве
О чем-то я уже говорил ранее. Умная молитва заставляет монаха, главным образом, уклоняться от мира, повиноваться старцу, жить на чужбине и все время хранить заповеди Христовы. Поначалу наше внимание сосредотачивается на исполнении заповедей Христовых и на аскетических подвигах воздержания и послушания. Из учения святых отцов мы знаем, что добродетели еще не соединяют окончательно человека с Господом, но создают соответствующие условия для прихода молитвы, которая и соединяет человека с Триипостасным Святым Богом. Добродетель — предпосылка обильной благодати; вместе с тем она доставляет эту благодать. Следовательно, старец, имеющий опыт Иисусовой молитвы, только в том случае решает ввести в нее своего ученика, когда убеждается, что тот отсекает собственные пожелания и очищается от грубых страстей. Однако и тогда он не говорит ему всего, но лишь сколько тот может понести и осуществить. Он ведет его постепенно, шаг за шагом, поскольку возможны разочарование и соблазн.

Итак, единство существует, поскольку есть движение к Богу. Но, увы. Грех раскалывает это единство трех сил души. Ум не знает Бога, желание больше любит творение, а не Творца, воля испытывает муки от страстей. Полное рабство души. Святой Григорий Палама замечательно описывает это состояние. Во-первых, ум удаляется и обращается к творению: “Как только мы открываем дверь страстям, ум тотчас рассеивается, блуждая все время по тленному и бренному, по многообразным удовольствиям и пристрастным помыслам”. Во-вторых, удалившийся от Бога ум отвращает желание от заповедей Господних: “Необузданный, он совращает и его в блуд и безрассудство... Когда ум расслабляется, сила истинной любви в душе приходит в упадок и, раздробленная на разнообразные сладострастные влечения, устремляется к желанию то нечистот непотребных, то дел срамных, то денег неправедных, то пустого и бесславного почета”. В-третьих, страсти угнетают и тиранят волю, т.е. она сама “звереет”: “Человек уподобляется не просто неразумным тварям, но животным пресмыкающимся и ядовитым — скорпиону, змее, порождениям ехидниным”. Итак, три силы далеко уходят от Бога и утрачивают единство между собой. Так, например, бывает, что желание хотело бы вернуться к Богу, но не отпускает его воля. Или хочет желание, но не хочет ум по своему неверию и нелюбви к Богу. Это мы и устраняем с помощью Иисусовой молитвы. Возвращение начинается с сосредоточения ума. Цель — оторваться от окружающих предметов, вернуться в самого себя и затем подчинить желание Богу.
— Мне кажется, что Вы образно все изложили и я понял.
— Не я, чадо мое, но отцы так излагают.
— После моего вопроса и последовавшего объяснения расскажите мне, пожалуйста, более обстоятельно об этапах обучения молитве. С чего оно начинается и как продолжается?
— В основном выделяются пять этапов. Первый. Произнесение Иисусовой молитвы устами. Повторяя молитву вслух, мы одновременно стремимся сосредоточить внимание на ее словах. Второй. Затем молитву принимает ум и произносит ее в себе; это и есть умная молитва. Вся она вновь заключается в слова, но сосредотачивается в уме. Когда он утомляется, тогда мы проговариваем молитву устами. Разумеется, такой образ или же использование четок является младенчеством молитвы. Однако отсюда следует начинать, а когда придет более совершенное, тогда оставлять (но с рассуждением) менее совершенное. Когда ум отдохнет, вновь начинаем сосредотачивать внимание. Преподобный Нил советует “всегда держать в памяти Бога, и Небо станет твоим помышлением”. Третий. Затем молитва сходит в сердце. Сердце и ум объединяются и сливаются. Теперь внимание сосредотачивается на сердце и опять погружается в слова молитвы, главным же образом в имя Иисусово, которое является глубиной необозримой. Четвертый. Молитва все более становится самодействующей. Она совершается, в то время как подвижник трудится, или же ест, или беседует, или находится в храме, или спит. “Я сплю, а сердце мое бдит” (Песн. 5, 2), — говорит Священное Писание. Пятый. Затем в душе ощущается божественный тихий огонь, который зажигает и веселит. В сердце вселяется благодать Христова. Устраивает обитель Святая Троица. И вот что такое “жилище Божие: в стяжавшем в себе память о Боге вселяется Бог. Мы тогда становимся Его храмом, когда мысль не прерывается земными попечениями, ум не тревожат неожиданные страсти, но всех их удаляется боголюбец, обращающий ум ко Господу; он изгоняет страсти, которые влекут его к невоздержанию, и усердно прилежит добродетели” (святитель Василий Великий). Наконец, он чувствует в себе божественное присутствие, благодать охватывает тело, умершее и распявшееся миру. Это и является последним этапом, который иногда соединяется с созерцанием Нетварного Света. Таков путь развития Иисусовой молитвы. Каждый этап имеет соответствующую благодать.
— Позвольте мне задать несколько вопросов, отче, возникших в то время как Вы говорили об этапах молитвы. Что Вы подразумеваете под сердцем?
— Сердце, по учению отцов, является центром духовного мира. Среди многочисленных высказываний отцов по этому вопросу приведу характерную мысль святого Епифания, епископа Констанции Кипрской: “Впрочем, не следует определять и выискивать, в какой части находится “образ Божий”; нужно просто признать его существование в человеке, чтобы не оскорблять благодать и веровать Богу. Ибо все, что говорит Господь, истинно, хотя бы от нас и ускользал смысл”. Подобно тому, как луч, падающий на призму, преломляется и виден со всех сторон, так и душа выражается во всем человеческом существе. Однако во время молитвы мы концентрируем внимание на телесном органе — сердце, чтобы отвлечься от внешних предметов и обратить его в глубь себя. Когда внимание обретено, ум, одна из сил души, возвращается в свое жилище и там соединяется с остальными силами.
— Еще один вопрос. Все ли, желающие упокоения в Боге, следуют описанным путем?
— В основном, да. Однако есть некоторые, стремящиеся уже с самого начала соединить ум и сердце. Они пытаются достичь этого с помощью вдоха и выдоха. Делая вдох, произносят: “Господи Иисусе Христе”; выдыхают на словах: “помилуй мя”. Они следят также за тем, чтобы воздух из носовой полости достиг сердца и там немного задерживался.
Разумеется, это осуществляется для того, чтобы приковать ум. Отцы оставили нам и другой метод. На вдохе мы произносим всю Иисусову молитву и на выдохе вновь повторяем ее. Такая практика дает успех. Однако дыхательный метод может вызвать и большие трудности, массу проблем, поэтому без наблюдения старца он запрещен. Его можно использовать просто для сосредоточенности ума на словах. Чтобы тот не рассеивался. Но, повторяю, метод требует особого благословения старца послушнику.
— Ранее Вы сказали, отче, что цель Иисусовой молитвы — восстановить согласие ума с сердцем, действия — с природой. Это мы особенно переживаем на третьем этапе святого пути. Однако, описывая пятый этап, Вы процитировали святителя Василия Великого: “...Всех их удаляется боголюбец, обращающий ум ко Господу”. Каким образом ум сходит в сердце и обращается к Богу? Нет ли здесь противоречия?
— Нет, — ответил святой пустынник. — Как учат святые и богоносные отцы, существуют разные ступени для подвизающихся в молитве. Есть молитвенники новоначальные и преуспевающие. Или, лучше сказать в соответствии с учением отцов, — деятели и созерцатели. У деятелей молитва совершается от страха Божиего и благой надежды, в то время как у созерцателей — “из любви к Богу и совершеннейшей чистоты”. Характерный признак первой ступени (практической) — сосредоточенность ума в сердце, когда ум, не отвлекаясь, обращается к Богу. Признак второй ступени (созерцательной) — схваченность ума Божественным Светом, когда ничего из мира не чувствуется, даже собственное “я”. Это и есть выход (экстаз) ума. О таком состоянии мы говорим, что он (ум) обращается к Богу. Божественный экстаз описывают богоносные отцы, пережившие это благословенное состояние: экстаз представляет собой “захват ума божественным и бесконечным светом, когда не ощущается ничто иное из бытия, но только Тот, Который Своей любовью произвел это просвещение” (святой Максим).
— Позвольте задать еще один вопрос. Я не могу понять процитированное Вами место: “Я сплю, а сердце мое бдит”. Окажите любовь, объясните мне его. Как можно, чтобы кто-то спал, а сердце его продолжало молиться Богу?
Это место находится в книге Ветхого Завета, которая называется “Песнь песней”. Его нетрудно объяснить. Пророк Давид где-то пишет, что сердце человека глубоко. Все события, все впечатления дня и заботы ума оседают в сердце, в подсознании, как мы говорим сегодня. Обычно то, что занимает человека днем, заполняет его сердце ночью, когда ум безмолвствует и человеческие силы отдыхают. Это ясно проявляется в снах, которые мы видим. Святитель Василий Великий отмечает, что “большей частью видения во сне представляют собой отзвуки дневных размышлений”. То есть в основном такие образные представления (сновидения) — результат умственной деятельности в период бодрствования. Злые заботы и злые мысли днем вызывают злые сны. То же происходит и с добрыми делами. Подвижник и вообще человек Божий все время общается в молитве с Богом. В памяти о Боге и многократно повторяемой Иисусовой молитве — его наслаждение. Даже при других делах — ест ли он, пьет, делает ли что-либо во славу Божию, по слову Апостола. Поэтому естественно, что в короткие часы ночного отдыха его сердце размышляет и молится Богу. Оно бодрствует.
Денис M
Репутация: 323
Сообщения: 605
Зарегистрирован: 25.10.2013
Традиция: Нет

  • 3

#18 Топпер » 26.12.2013, 19:43

Денис писал(а):— Обычно, отец мой, — продолжал он, — псалмопение сопровождается приподнятостью, незаметно проскальзывает эгоизм и превозношение в силу прекрасного голоса и впечатлений, выраженных другими, в то время как у произносящего в своей келлии “помилуй мя” не существует внешних факторов для возникновения превозношения. Поэтому исихасты в основном упражняются в этом виде молитвы, преподанной нам отцами, и совершают утреню и вечерню, произнося ее по четкам.
Поэтому Будда запрещал монахам красиво петь.
Топпер

  • 2

#19 Денис » 26.12.2013, 19:50

Продолжение:

3. Пути к стяжанию Иисусовой молитвы
— Премного благодарен Вам, отче, за эти убедительные разъяснения. До сих пор я старался следовать за Вашей мыслью. Старался понять этапы Иисусовой молитвы, т.е. как развивается этот священный труд. Но мне хотелось бы спросить. Легко ли она дается? Или нужны борьба и усилие? Если Царство Божие “нудится и нуждницы восхищают его” (Мф. 11:12), то, наверно, и в молитве Иисусовой необходимо понуждение, ведь с помощью ее одной можно стать причастником Царства Божия, ибо созерцание Нетварного Света, как я читал у святого Григория Паламы, и есть Царство Небесное. Каким образом осуществляется борьба?
— Разумеется, борьба нужна, — отвечал мудрый святогорец, — и много крови должен пролить подвижник. Изречение отцов: “Дай кровь — приими дух” — замечательно подтверждает это. Без борьбы и Адам потерял рай, хотя и созерцал Бога. Тем более она требуется от нас для стяжания Божественной благодати. Проповедующие, что борьба не нужна, заблуждаются. Святой Максим говорит: “Знание без практики — демоническое богословие”. До грехопадения молитва совершалась легко, подобно неумолкающему славословию Ангелов. Однако после падения требуются борьба и труд, посредством которых праведники в Царствии Божием возвращаются в былое состояние.
— Мне очень хотелось бы, чтобы Вы описали эту борьбу.
— Первая и напряженная борьба — собрать человеку ум. Отказаться от окружающих предметов, обстоятельств, событий, состояний, мыслей — не только дурных, но и благих. Ибо удаляющийся от Бога ум умирает и разлагается, подобно рыбе, выброшенной из моря, из воды. Об этом говорит и святой Исаак Сирин: “Как случается с рыбой, лишенной воды, так и с умом, лишенным памяти о Боге и парящим в памяти о мире”. Ум после грехопадения напоминает собаку, которая стремится все время бежать и необычайно проворна в беге. Он напоминает блудного сына в притче, захотевшего уйти из отцовского дома, взявшего свое имущество (желание — волю) и расточившего и промотавшего его, “беспутно живуще”. Так говорят отцы и прежде всего святой Григорий Палама (о чем упоминалось ранее), подвизавшиеся во внутреннем делании.
— Замечательная мысль! — воскликнул я. — Однако каким же образом можно сосредоточиться?
— Точно так, как это произошло с блудным сыном. Что мы читаем в соответствующем отрывке? “Пришед же в себя, сказал: “Сколько наемников у отца моего избыточествует хлебом, а я умираю от голода! Встану, пойду к отцу моему”. Встал и пошел к отцу своему... А отец сказал рабам своим: “...Приведите откормленного теленка и заколите: станем есть и веселиться. Ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся”. И начали веселиться” (Лк. 15:17-24). И блудному уму требуется прийти “в себя” от своей рассеянности. Почувствовать сладость и счастье в отцовском доме и возвратиться в него, и будет там праздник великий. И услышит он голос: “Сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся”; и оживет мертвый ум. Только тогда, когда ум возвратится в сердце, наступит радость — такая, как у бывшего на чужбине и пришедшего в дом свой, о чем пишет Никифор Монах. “Как муж, находившийся вне дома, когда возвращается, не знает, что с ним происходит от радости при виде детей и жены, так и ум, соединившийся с душой, исполняется блаженством невыразимым и веселием”. Сосредоточенность ума бывает при возгревании сердца. Приснопамятный мой старец с заходом солнца испытывал свое внутреннее состояние и созерцал образы природы, а затем, когда сердце возгревалось, начинал Иисусову молитву и продолжал ее до рассвета, когда совершается Божественная литургия. Тогда...
— Отче, простите меня за то, что перебиваю. Я не совсем Вас понял. Что значит “возгревать сердце”?
— Тебе поможет пример блудного сына. “Пришед же в себя, сказал: “Сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода! Встану, пойду к отцу моему...” Т.е. он вспомнил о блаженстве в отцовском доме и одновременно о собственной нищете и решил вернуться к отцу. Требуется значительное усилие для понуждения воли и желания к возвращению. Для этого мы и совершаем Иисусову молитву. Стараемся увидеть собственную греховность и нищету. Вспоминаем дневные падения. Испытываем различные события и грехи (однако едва касаясь их, т.е. внешне) и ведем себя так, словно находимся на судилище и идет суд. Господь — на престоле, а мы — на скамье подсудимых. Почувствовав это, начинаем вопить: “Помилуй мя”. В данном случае нужно плакать, поскольку в плаче совершается правильная молитва. Отцы говорят, что тот, кто стремится к глубокой молитве и глубокому монашескому житию, должен научиться плакать и жить в непрестанном самоосуждении, самоукорении, считать себя худшим всех остальных, относиться к себе, как к грязному животному, находящемуся во мраке заблуждения и неведения. Он должен первым осудить себя, ибо таковой сподобляется благодати, как говорит святитель Василий Великий: “Тот, кто осуждает себя в своих прегрешениях и не ждет обличении от других, то есть тот, кто осуждает себя прежде приговора, получит оправдание”. Осудивший себя первым, — говорится в притчах Соломоновых, — подготавливается таким образом к молитве. Святой Исаак где-то пишет: “Прежде молитвы упадем на колени, заломим руки и будем считать себя осужденными”. Тогда придут мысли самоукорения. Каждый раз они могут быть новыми. Рассматривая эти мысли, нельзя представлять их в образах. И истинно кающийся ум сойдет в сердце, и мы станем плакать и начнется непрерывная молитва. Поясню на примере из мирской жизни. Молодой человек, запомнивший обидную мысль, брошенную кем-либо в его сторону, и раздумывающий над ней, ощущает боль в сердце и тотчас начинает печалиться. То же наблюдается и с подвизающимися в молитве; но их мотивы, разумеется, не мирские и эгоистичные. Подвизающийся говорит в себе: “Я причинил скорбь Христу, удалился от Божественной благодати” — и так далее. От таких мыслей сердце глубоко сокрушается. Сокрушенное в чувстве покаяния (не под внешним давлением) сердце уязвляется и скорбит больше, когда тело страдает. Это сокрушение непрерывно держит ум в памяти о Боге, и “сокрушенный” не в состоянии спать даже ночью, чувствуя себя так, словно находится среди раскаленных углей. Следовательно, наступает четвертый, интенсивный, этап Иисусовой молитвы, когда сокрушенное сердце денно и нощно помышляет о Боге; это и называется непрерывной молитвой. Она достигается, повторяю, после нескольких минут напряженной молитвы со слезами, и потом ее действие в течение многих дней ощущается внутри. Нужно подчеркнуть, что чувство недостоинства абсолютно необходимо для совершения Иисусовой молитвы. Наибольший успех определяется наибольшим осознанием своей греховности. Без такого осознания истинной молитвы нет. Стало быть, молитва должна соединиться со скорбью. И действительно, отцы учат, что восшествие на Небо тесно связано с нисшествием в себя. Насколько мы сосредоточим внимание на глубинах души, настолько откроем ее тайны; вместе с покаянием приходит Царство Небесное в сердце, и оно преобразуется в рай и Небо. Только с покаянием мы обретаем зрение Царствия.
— Бывают ли случаи, когда человек, понявший свою греховность, разочаровывается и отказывается от борьбы?
— Разумеется, бывают. Если так происходит, это означает, что диавол подбросил мысль о греховности, чтобы ввести в отчаяние. Когда же мы, почувствовав греховность, обращаемся к Богу и в молитве просим Его благодати — это знак дара Божиего, действия благодати Христовой.
— Помимо чувства греховности, — продолжал старец, — есть и другие пути к возгреванию сердца. Память о смерти. “Я помышляю, что это последние часы, которые я доживаю, и вскоре появятся бесы и заберут мою душу”. Эта мысль, идущая без образов, вызывает страх и подвигает к молитве. Так советует авва Феофил; в “Отечнике” записано, как примерно мы можем помышлять: “Какой страх, и ужас, и трепет охватят нас, когда душа отделится от тела! Придет к нам тогда великое множество противных сил — властители тьмы, начальники зла, начала и власти, духи греха. И возьмут душу, заслуживающую наказания, и представят ей все ее согрешения, соделанные ведением и неведением от юности вплоть до теперешнего часа. И обвинят ее во всем том, что она сотворила. Какой ужас овладеет душой в тот момент, когда будет вынесено решение и она покинет тело! Это будет час насилия над ней, когда она увидит, что ей уготовано. Однако божественные силы противостанут бесовским и покажут и добрые ее дела. И выйдет решение от Праведного Судии, и тогда-то предстоящая душа почувствует, какой страх и ужас охватывают ее. И, если она окажется достойной, демоны будут посрамлены и ее отнимут у них. И она, утешенная, возвеселится премного в жительстве своем, по реченному слову: “И отыде болезнь, печаль и воздыхание” (Ис. 35:10). И, спасенная, отправится в место неизглаголанной радости и славы и водворится там. Если же найдут, что душа жила беспечно, она услышит страшные слова: “Да удалится нечестивый и да не узрит славы Господней”. Тогда внезапно наступит День гнева, день скорби и насилия, день мрака и тьмы. Она будет брошена в преисподнюю, осуждена на вечный огонь и примет кару на бесконечные времена. Где ее военная слава? Где пустые почести? Где довольство? Где покой? Где блестящая жизнь? Где наслаждения? Где гордость? Где богатство? Где светский успех? Где отец? Где мать? Где брат? Кто сможет освободить душу, когда ее будет жечь огонь и она так горько будет страдать?”
Противоположные мысли равным образом уместны — о сладости рая, славе святых и великой любви Божией. Особенно в тот день, когда совершалась Божественная литургия и ты приобщался Святых Тайн.

Закон духовной жизни противоположен закону жизни по плоти В плотской жизни человек с юности постепенно стареет в то время как в духовной, очищаясь от греха, который старит человека, становится молодым, дитятей.
Послушник принес блюдо с благословением каливы лукум и немного воды. Я взял стакан в руки, попросил благословения у старца, сказав:
— Помолитесь, чтобы я стал дитятей или “безумцем”!
Есть моменты, когда не можешь молиться вообще, когда немеешь; тогда чувствуешь необходимость лишь просить молитв и благословения. Это переживаешь на Горе — не молишься, но просишь молитв.
— Благословите.
— Господь благословит, — отвечают тебе.
Не “добрый день”, “добрый вечер”, “доброй ночи”. Почти единственными в своем роде иными вариантами являются: “Доброго терпения, бодрствования, доброго рая, доброго конца...”
В те минуты, когда я просил благословения и вкушал сладчайший лукум, я говорил про себя: “Долгих лет жизни старцу! Живи, чтобы жили и мы, грешные...”
Воцарилось глубокое молчание. Было ясно, что старец творил Иисусову молитву. Казалось, он находился в божественном плену. Мне было весьма трудно заговорить. Однако необходимо.
— Отче, побеспокою Вас и продолжу. Знаю, что мое присутствие некоторым образом чуждо этой среде. Я паразит, который осложняет Вашу жизнь и...
— Нет, нет, не говори так, ибо мы принимаем вас, как наших братьев, живущих в миру, подвизающихся добрым подвигом и имеющих благодать от Господа.
— Как можно сравнивать нашу благодать с вашей?
— Тем не менее вы имеете большую благодать, нежели мы, ибо, “где умножилось беззаконие, преизобилует благодать” (Рим. 5:20). Господь изливает на вас большую милость, чтобы удержать вас в своей любви. Вас больше любит Господь.
— Воспринимаю это как выражение Вашего смирения, — сказал я, побежденный его любовью и смирением. — Однако хочу вернуться к тому, о чем мы вели беседу ранее. Вы указали на возгревание сердца. На то, что оно бывает при мысли об аде, рае, своей греховности и тому подобное. Не создает ли это проблемы? Ведь до того вы говорили, что нам нужно творить молитву без образов. Ум должен быть нерассеянным. Не помешают ли такие мысли чистоте молитвы?
— Прежде всего хочу подчеркнуть, что они не являются мыслями... просто мыслями. Это не образная, но умная деятельность. Мы не просто размышляем. Мы живем. Например, размышляя как-то об аде и о том, что он — самое подходящее место для меня по причине бесчисленных моих грехов, я оказался в том беспросветном мраке. Я испытал его невыносимую тяжесть и непередаваемое страдание. Когда же я пришел в себя, вся моя келлия издавала зловоние... Вы не можете понять адского смрада и муки осуждения...
Я все более сознавал, что нахожусь подле святого старца, который держит свой ум в аде. Не хотелось прерывать его просьбой дать объяснение...
— Возгревание при посредстве таких мыслей совершается до молитвы. Ибо, когда начинается в теплоте сердечной молитва, возбраняется любая мысль на такие темы, и мы стараемся свести ум и сердце в слова молитвы. Таким образом достигается безобразность, о которой столько говорили отцы. Ум характеризуется отсутствием привидений и мечтаний.
Внутренняя молитва — подвиг. Она укрепляет верующего в его борьбе с диаволом, вместе с тем сама являясь скорбной и кровопролитной борьбой. Мы стараемся сосредоточить ум в слова молитвы, чтобы сделать его немым и безгласным при каждой мысли (все равно, благой ли или злой), которую приносит нам лукавый, т.е. чтобы не прислушиваться к идущим извне помыслам и не отвечать на них. Нужно совершенно пренебречь помыслами и не желать собеседования с ними, любым способом достичь полного безгласия ума, поскольку только так можно сохранить душу в безмятежии, так что молитва будет действовать эффективно Известно, что из ума мысли направляются в сердце и тревожат его. Встревоженный ум тревожит и душу. Подобно тому, как ветер подымает волны на море, вихрь мыслей вздымает бурю и душе. Для внутренней молитвы необходимо внимание. Вот почему отцы говорят о соединении поста и молитвы. Пост держит ум в постоянном бодрствовании и готовности на всякое благое дело, молитва же привлекает Божественную благодать.
Для того, чтобы молитва была внимательной, мы используем различные средства.
Прежде чем приступить к священному труду — молитве, будем иметь в виду, что на всем ее протяжении от нас требуются горячее желание и надежда с верой, полная самоотдача и безграничное терпение, связанное с упованием на любовь Божию. Начинаем с “Благословен Бог...” Читаем “Царю Небесный...”, Трисвятое. Затем с сокрушением и умилением произносим 50-й псалом (покаянный) и непосредственно за ним “Верую”. В это время стараемся сохранить ум в тишине и безмолвии. Возгреваем сердце различными мыслями без образов, о чем говорилось ранее; когда же оно согреется и мы, возможно, прольем слезы, начнем Иисусову молитву. Медленно проговариваем слова, стремясь к тому, чтобы ум не рассеивался и следил за ходом слов. Нужно, чтобы они следовали" друг за другом и между ними не вклинивались помыслы и события. После “помилуй мя” тотчас начинаем “Господи Иисусе Христе...”; образуется некий круг и устраняется вмешательство диавола. Нужно знать, что диавол любым способом стремится разорвать связность слов и проникнуть в ум и сердце. Стремится отворить малую щель, подложить бомбу (помысл) и отбросить все святые усилия. Нам нельзя позволить ему сделать это... Будем проговаривать Иисусову молитву громко (устами), чтобы внимало и ухо, тем самым и ум получит помощь и станет более внимательным. Другой путь — неспеша произносить молитву умом или сердцем и после “помилуй мя” немного подождать, пока не ослабнет внимание, после чего вновь начинать с самого начала молитву. В тех случаях, когда для возгревания сердца мы прибегаем к мыслям о своей греховности, хорошо было бы добавлять слово “грешнаго”, как советуют отцы. То есть: “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго”. Благодаря этому мы подчеркиваем то, что чувствуем. Однако, если ум утомляется проговаривать всю молитву, ее следует сократить: “Господи Иисусе Христе, помилуй мя”; или же: “Господи, помилуй мя”; или: “Господи Иисусе”. Также, когда христианин преуспеет в творении молитвы, слова можно сократить. Иногда останавливаются на слове “Иисусе”, которое повторяют непрерывно (“Иисусе”, “Иисусе”, “Иисусе”, “Иисусе мой”), и тогда волна умиротворения и благодати охватит тебя. Нужно пребывать в этой сладости, которая явится тебе, и не прерывать молитву. Даже для совершения положенного тебе правила. Удержи эту теплоту сердечную и воспользуйся даром Божиим. Ибо речь идет о великом даре, который Бог послал свыше. Эта теплота окончательно поможет приковать ум к словам молитвы, сойти в сердце и оставаться там. Если кто-либо захочет весь день посвятить молитве, пусть послушает совет святых отцов: какое-то время молиться, какое-то читать и затем вновь посвятить себя молитве. Также, когда занимаемся рукоделием, постараемся читать молитву.
...Между прочим, помощь делателю молитвы оказывает соответствующее положение тела. При многочасовых молитвах отцы рекомендуют сесть на скамейку, закрыть глаза или устремить их на устойчивую точку, предпочтительнее на грудь — место, где находится сердце. Святой Григорий Палама приводит пример пророка Илии, который, как говорит Священное Писание, “взошел на верх Кармила, и наклонился к земле, и положил лице свое между коленами своими”, и таким образом упразднил засуху. “И оставался там, и небо стало мрачно от туч и от ветра, и пошел большой дождь” (I Цар. 18, 42-45). Вот так, отец мой, по молитве в этом положении пророк отверз небо. Подобно и мы открываем Небо, и потоки Божественной благодати сходят в наше сухое сердце.
Позднее я прочитал приведенное место из сочинения святого Григория Паламы, на которое указал мне старец. Философ Варлаам иронично называл исихастов имеющими душу в пупке”, а святой Григорий Богоносец, защищая их позицию и деятельность, ответил “И сей совершенный в Боговидении Илия, преклонив голову к коленям и тем самым с большим напряжением собрав ум в себе и в Боге, разрешил многолетнюю засуху". Святой отец-созерцатель рекомендует в качестве хорошего вспомогательного средства также фиксацию глаз: “Не переводи взгляд с места на место, но сосредоточь его на какой-либо опорной точке — на груди или пупке; благодаря такому положению тела рассеивающаяся во вне через зрение сила ума возвратится внутрь сердца”.
— Кроме того, — продолжал старец, — место играет важную роль. Оно должно давать безмолвие и обеспечивать внешнее спокойствие. Необходимо также соответствующее время. После рабочего дня ум обычно отвлекается на многие предметы, поэтому отцы рекомендуют упражняться в умной молитве, главным образом, утром, в течение часа или двух до восхода солнца, когда ум бодр и нерассеян и тело получило отдых. Тогда пожинаем богатые плоды.
— Если же, отче, ум рассеивается и я вижу, что это случается часто, какой метод можно использовать, чтобы его собрать?
— По многим причинам существуют бесплодные дни и часы, когда трудно творить молитву. Заниматься ею в эти моменты утомительно и тягостно. Однако, если будем тверды, благодать Божия поможет нам. вновь обрести молитву; благодаря ей мы неизменно станем преуспевать в богозрении. Укажу Вам несколько способов, которые помогают преодолеть эти бесплодные дни и часы.
Прежде всего, никоим образом нельзя терять мужество. Затем: в такое время нужно молиться, главным образом, устами. Возможно, что у сильных людей (благодатных) есть дар, и они могут легко сосредоточить ум в словах молитвы и непрерывно молиться. Мы же, слабые и грешные, исполненные страстей, нуждаемся в том, чтобы прилагать всяческое усилие, и поистине проливать кровь. Нужно нам, когда видим, что ум постоянно рассеивается и блуждает, просить помощи у Бога. Подобно тому как Апостол Петр, когда увидел сильный ветер и, начав тонуть, вскричал: “Господи, спаси меня” (Мф. 14:30), — так поступим и мы, когда поднимется буря помыслов и нерадения. Случится и с нами то, что произошло с Апостолом: “Иисус тотчас, простерши руку, поддержал его”. Т.е. по усердной молитве с помощью Божией все эти прилоги, находящие для того, чтобы отвлечь ум, рассеются, сожженные незримо именем Христовым. Повторяю, не следует в таких случаях поддаваться панике, но необходимо продолжать оказывать сопротивление диаволу. Оно должно быть тем сильнее, чем сильнее нападение лукавого...
В часы молитвы нельзя также внимать пусть даже благим помыслам. Ибо они возбуждают ум, и он, возбужденный, принимает и злые мысли. Итак, благие помыслы во время молитвы открывают путь, по которому триумфально шествует диавол, разбивая священный труд молитвы; и впадаем мы в духовное прелюбодеяние. Поэтому отцы говорят, что ум, удаляющийся при Иисусовой молитве от памяти Божией и блуждающий тут и там, совершает духовное прелюбодеяние. Он предает Бога и отрекается от Него. Разве не величайший грех — предательство и отверженис Сладчайшего Иисуса, к радости ненавидящего добро и завистливого врага?
Помимо того, если мы не сможем сосредоточить ум, чтобы он не рассеивался, нам предстоит борьба и потребуются еще большие усилия. Лодка, отец мой, может плыть по морю или под парусом (если есть ветер), или же с помощью весел (если ветер отсутствует). Так и в молитве. Она идет успешно, когда в нас действует теплота благодати Христовой. При отсутствии ее нужен труд по продвижению на веслах, т.е. величайшая борьба.
Тогда обратимся за помощью к отцам. Будем читать их книги, чтобы сосредоточить ум. Когда же во время чтения почувствуем умиление, прекратим его и станем заниматься Иисусовой молитвой. Итак, другими словами следует иметь в виду, что книги читаются внимательным сердцем, а не сухим рассудком. Будем изучать книги, которые написаны сердцем и читаются с удовольствием тоже сердцем. То есть рекомендуется чтение и одновременно Иисусова молитва. Станем произносить различные псалмы пророка Давида или же обратимся к псалмопению. Еще хорошо заранее отобрать несколько умилительных тропарей, в которых речь идет о божественной любви, о нашей греховности, о Втором Пришествии, о взывании к Богу о помощи и тому подобное, и непрерывно произносить их, но не петь. Или читать различные умилительные молитвы, составленные святыми отцами, например, святым Исааком Сириным. Ранее я уже говорил, что в таких случаях нужно читать вслух. И еще: если молитва становится в тягость, ее произносят по четкам. Разумеется, тогда имеем немного плодов, однако никогда не следует останавливаться пусть даже для малейшего отдыха от нее. Повторяю вновь, что в этих случаях требуется великое терпение и выдержка. Возможно, те помыслы, которые будут приходить, окажутся полезными для нас. Будем использовать их для очищения.
— Они помогают очиститься? Как это?
— Когда диавол увидит, что мы молимся и стремимся сосредоточить внимание ума в молитве, он использует все средства для того, чтобы рассеять его, всячески изощряется, прибегая, главным образом, к тем помыслам, которые особенно нас терзают. Он бьет в чувствительное место, причиняя нам массу страданий. Сластолюбцу внушает сластолюбивые мысли, сребролюбцу — сребролюбивые, честолюбцу — честолюбивые... Итак, по помыслам, которые обычно приходят в часы молитвы, мы можем понять наши уязвимые места, нечистоту, которая есть в нас, существование страстей и сможем направить туда свое внимание и борьбу.
— Отче, простите за то, что перебиваю. Сознаю, что имею мало опыта в деле Иисусовой молитвы. Тем не менее, когда прикладываю усилия и занимаюсь ею, по причине усталости у меня начинается головная боль; часто боль возникает и в сердце. Что это? Как следует поступать в таких случаях?
— Головная и сердечная боли возникают в начале подвига верующего, подвизающегося в духовном делании. Иногда ему кажется, что голова его раскалывается; равным образом и сердце. У него бывает столь сильная головная боль, что ему кажется, что он умирает. Эта боль (отчасти физическая) объясняется непривычкой ума к такой деятельности и особым положением тела. Вместе с тем человек часто становится объектом нападения диавола, стремящегося остановить молитву. При головной боли требуется настойчивость; относительно сердечной нужно сказать, что, возможно, верующий преждевременно приступил к этому труду, используя методы, непригодные для него. Однако сердечная боль может и помочь ему, поскольку возникает повод сосредоточить ум в том месте, где болит, и совершать непрерывную молитву.
— Эта Ваша мысль очень сжата; я бы хотел, чтобы Вы объяснили подробнее, конкретнее. Почему, когда ум страдает, нужна настойчивость?
— Потому что тогда непосредственно начинается его очищение. Оно выражается в слезах. Они начинают течь рекой, ум очищается и сходит в сердце. Прекращаются скорбь и беспокойство — благодаря слезам, которые нельзя остановить, которые нельзя объяснить, к которым не прикладывались усилия.
Он замолчал. Я увидел, как на его лице заблестела большая слеза и осветила его. Непроизвольно прослезился и я. Его голос, светлые мысли пробудили мое окаменевшее сердце. Я вспомнил святого Арсения, о котором в “Отечнике” говорится: “О нем рассказывали, что всю свою жизнь, сидя за рукоделием, он имел кусок полотна на груди для слез, которые падали из его глаз. Когда авва Пимен услышал о его смерти, он прослезился и произнес: “Блажен ты, авва Арсений, потому что оплакал себя здесь, в мире. Ибо кто не оплакивает себя здесь, будет плакать вечно в иной жизни. Либо здесь произвольно, либо там в муках. Не плакать невозможно”.
Он меня прервал.
— Не нужно тотчас, — сказал он, — останавливаться, как бы выходить из моря неиссякаемых слез, лишь только возникнет какая-нибудь боль. Поскольку эти мысли внушает диавол, который чрезвычайно лукав, коварен и жесток и стремится погубить нас, предать вечной смерти. Делатель молитвы знает приемы лукавого и его замыслы. Он нашептывает: “Прекрати молитву, ибо ты сойдешь с ума, ибо у тебя разболится сердце”. Зачитываю тебе пример из “Отечника”: “Был некий монах, которого каждый раз, когда он приступал к молитве, охватывали озноб и жар, сопровождавшиеся головной болью. И говорил он в себе: “Вот, я болен и скоро умру. Поднимусь же прежде смерти и сотворю молитву”. И лишь только завершалась она, прекращался и жар. Итак, вот какую мысль противопоставлял брат, совершая молитву и побеждая лукавого”. Стало быть, любую скорбь делатель молитвы должен преодолевать...
— Отче, мне хотелось бы, чтобы Вы подробнее рассказали о сердечной скорби. Знаю, что отцы придают большое значение ей и рассматривают ее как удобный путь при прохождении Иисусовой молитвы. Если сочтете нужным, выскажите мне какие-нибудь мысли по данной теме
— Истинно то, что ты только что сказал. Отцы, занимавшиеся Иисусовой молитвой, или, лучше, жившие в ней, проходили через эту ступень и, следовательно, придавали ей большое значение. Эта скорбь должна прийти — это безусловно понятно тем, кто постоянно занимается Иисусовой молитвой. Они придают ей большое значение, ибо благодаря этой скорби уразумеваем, что ум сходит в сердце и по действию Духа Святого соединяется с ним; и воцаряется мир в душе и теле, очищается мыслительная часть души и ясно различаются помыслы. Они лишь тогда могут хорошо быть различимы, когда мы поймем их развитие и результат, к которому они ведут. Исихасту, внешне не совершающему греха, прекрасно знакомо состояние грешника. Это происходит потому, что вследствие аскетического опыта он хорошо знает прохождение помысла в уме — его путь и завершение. Вот почему наблюдается следующий факт: подвижник, у которого под действием молитвы сердце становится чрезвычайно восприимчивым, может в то время, когда молится за кого-либо, почти тотчас понять, в каком состоянии тот находится. Он становится прозорливым.
Но изложу все по порядку.
Ранее мы говорили о том, что молитва имеет целью единство всего человека, то есть трех сил души. Нужно сосредоточить внимание в сердце, затем ум и сердце соединяются. Ибо, по словам отцов, прежде всего сердце чувствует присутствие Божие, присутствие благодати, и только потом их воспринимает рассудок. Отцы вначале жизнью познавали Бога, а потом уже богословствовали, отстаивая свой жизненный опыт. Итак, сердце чувствует теплоту и сладость присутствия Святого Духа. Напротив, отсутствие благодати узнается по равнодушию и холодности сердца. Повторяю: вначале любят Бога сердцем и затем умом. Заповедь Господня ясна: “Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим...” (Лк. 10:27). Возможно, Вы знаете, что разум не отвергается Церковью, но после грехопадения ему не хватает гибкости для постижения Бога. Однако когда разовьется внутреннее духовное чувство, тогда и он будет в состоянии воспринимать Бога. Сердце же способно судить о том, падаем ли мы или храним заповеди Божии. Единство ума и сердца достигается только по действию Всесвятого Духа. Покаянием и хранением заповедей Христовых мы приобретаем благодать; и ее действием ум находит сердце и соединяется с ним. Это важный шаг в Иисусовой молитве и богозрении. Вот почему сердце человека должно быть сокрушенным. “Сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит” (Пс. 50:19). Разумееется, для того, чтобы свести ум в сердце, многие пользуются разными другими способами, но надо сказать, что самый безопасный — покаяние. Следовательно, очень хорошо, оплакивая свои грехи, иметь скорбь в сердце (иногда же и теплоту) и вообще улавливать сердечные движения и чувства. Но это должно совершаться постепенно. Может случиться, что резкое действие молитвы в сердцах немощных и неочищенных вызовет небольшое нарушение, которое хотя и не будет иметь серьезных последствий, однако остановит молитву. В такой скорби советуют творить Иисусову молитву устами. Но, если сердце в состоянии, рекомендуется внимать ему и при скорби. Конечно же, это предстоит определить нашему опытному и духоносному отцу. Эта скорбь целительна, естественна и спасительна. Многие подвижники считают, что у них порок сердца; они посещают врачей, и те не находят у них никакой болезни. Это скорбь благодатная. Она говорит о том, что молитва сошла в сердце и действует там. Это весьма важный момент.
— Я слышал, что многие святые чувствовали, как молитва начинает действовать в сердце в определенный момент; они хорошо чувствовали, что она — дар Божий
по ходатайству Богородицы. Верно ли это?
— Разумеется. Многие святые исихасты прекрасно осознают момент, когда молитва начинает действовать в сердце. И тогда они непрерывно ее творят, какой бы ни занимались работой. Она не прекращается в них вообще. Действительно, они воспринимают ее как дар Пресвятой Богородицы. Святой Григорий Палама, молившийся перед иконой Богородицы и повторявший: “Просвети тьму мою”, — стяжал дар богословия. Нужно сказать, что любовь к Богородице тесно связана с любовью ко Христу. Мы любим Богородицу, поскольку любим Христа, или же любим Ее, желая достичь любви ко Христу. Отцы хорошо выразили это. Святой Герман, Патриарх Константинопольский, говорит: “Если бы не предстательствовала Ты, Богородице, никто не явился бы свят... никто не может спастись, кроме как Тобой, Богородице”. А святой Григорий Палама говорит: “Она — единственная граница между тварной и нетварной природой; никто не пришел бы к Богу, если бы не Она и Рожденный из Нее Посредник; и не имели бы ни Ангелы, ни люди даров от Бога, кроме как через Нее”. Многие дары получаем мы благодаря Богородице. Дав нам величайший дар — Христа, не подаст ли Она и другие? Поэтому, молясь, мы должны говорить не просто: “Предстательствуй за нас”, — но: “Пресвятая Богородице, спаси нас”.
— Мне хотелось бы вернуться к тому вопросу, который возник у меня, когда Вы говорили о единении ума и сердца. Ум, сошедший в сердце, пребывает там постоянно. Но, если это так, каким образом человек может трудиться, выполнять свое служение и тому подобное?
— Прежде всего, ум не смешивается с сердцем и не упраздняется. Он становится совершенным и приходит в свое естественное состояние. Неестественно, когда он пребывает вне своей сущности (сердца). Молитвой он отбрасывает все чуждое. После того, как ум сойдет в сердце, остается, если можно так сказать, небольшой избыток. При таком избытке можно заниматься и другими делами, не отрывая ум от сердца. Например, иерей-исихаст во время Божественной литургии молится вслух или говорит что-либо соответствующее при совершении Таинства диакону или другому иерею и при этом не изводит ум из сердца. Однако, если “избыток” ума обратить к вещам неподобающим, можно целиком и полностью отсечь его от своей сущности. Вот почему подвижник в часы молитвы перебирает четки — чтобы занять этот избыток и не причинить уму зла. Наверное, Вы хорошо понимаете, что благодаря этому “избытку” диавол жестоко воюет против нас.
Денис M
Репутация: 323
Сообщения: 605
Зарегистрирован: 25.10.2013
Традиция: Нет

  • 2

#20 Денис » 26.12.2013, 19:54

Продолжение:

5. Приход и исчезновение благодати

— Да, по этому вопросу мой долг просветить тебя еще немного. Подвижники знают, что диавол лукав, но знают также, что он побежден и бессилен. Они на опыте испытали ненависть сатаны, но познали также человеколюбие и сладчайшую любовь Христову. В этой войне человеколюбие Божие одерживает верх. Господь постепенно приходит в душу, и чем более Он приближается, тем большую дает благодать и радость. После каждой битвы в душе воцаряются уразумеваемая невыразимая и неизъяснимая благодать, радость, тишина и покой. “Начало молитвы — истинная, сердечная теплота, попаляющая страсти и производящая в душе веселие и радость”, по словам святого Григория Синаита. И мы хорошо это чувствуем, поскольку приобретаем состояние, которого ранее не имели. Все в нас утихает и умиротворяется. Молитва “Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя” совершается как славословие. “Слава Тебе, Боже!” Тогда мы делаем упор, главным образом, на слове “ИИСУСЕ”, ибо “Иисус присутствует”. Память об Иисусе, сосредотачивающаяся вместе с умом в сердце, дается без труда и больших усилий. И каждый раз какой сладостью наполняется сердце! Мы не желаем утратить эти божественные часы и чрезвычайно тоскуем о них. Мой усопший старец 6 часов творил Иисусову молитву, а ему казалось, что прошло лишь четверть часа... Радость приходит, как волны. И тогда бьется сердце. Многие отцы говорят о готовности сердца выпрыгнуть.
— Отче, я вспомнил, что таким же образом истолковывает преподобный Никодим и молитву Пресвятой Богородицы “Возрадовася дух Мой о Бозе, Спасе Моем”.
Действительно, в тот момент мне вспомнилось поучение святого Никодима. “И ликует делатель молитвы, и от чрезвычайной и сильной радости стучит, трепещет и бьется его сердце; и приходит оно в восторг; о таковом ликовании отцы-подвижники говорят, что сердце от действия Божественной благодати прыгает и скачет”. И продолжает далее: “И, когда посещает благодать и Дух Святой таинственно действует в душе твоей, сердце твое по причине священной и так называемой сердечной молитвы готово выпрыгнуть”. Об этом свидетельствуют многие отцы Церкви. Так, святые Григорий Палама, Василий Великий и Афанасий Великий считают трепет и биение сердца, ликующего от любви к благому, признаком благодати.
— Да, — отвечал святой и искушенный подвижник. — Так оно и есть. После героической и исполненной скорбей борьбы в сердце приходит благодать Христова и умиротворяет его. Но не одним и тем же образом она приходит ко всем. Это зависит от духовного преуспевания человека и от Святого Духа, который действует, “якоже хощет”, во благо. “Различным образом является первоначально благодать в молитве и многообразны разделения Духа... Он по Своей воле обнаруживает Себя и дает Себя познать...” Пример — пророк Илия. Он почувствовал сначала “ветер большой, сильный, раздирающий горы”, затем землетрясение, огонь, веяние тихого ветра, “и там — Господь”. Преподобный Григорий Синаит поясняет, что к некоторым (главным образом, новоначальным) Он приходит, как дух страшный, который раздирает горы страстей и сокрушает ожесточенные, окаменевшие сердца (т.е. подразумеваются покаяние и слезы о предшествующей греховной жизни). К преуспевающим приходит, как землетрясение; здесь речь идет о ликовании (прыгании, о чем мы говорили ранее), горении сердца. К преуспевшим — как веяние легкое, свет умиротворенный. Новоначальные частично принимают благодать, в то время как преуспевшие вмещают ее всю. Зачитаю Вам полностью это место из сочинения преподобного Григория: “По образу Илии Фесвитянина является благодать и нам. К некоторым приходит, как ветер страшный, раздирающий горы страстей и сокрушающий скалы — ожесточенные сердца, так что пригвождаются они страхом, и умертвляется плоть. К другим же — как землетрясение, или ликование (которое отцы назвали сильнейшим биением), невещественное, возникающее внутри и как бы беспричинное. И, наконец, к совершенным — как веяние легкое, свет умиротворенный; в преуспевших в молитве действует Господь, и Он таинственно является в дуновении. Поэтому Бог говорил Илии на горе Хорив, что не в том и не в том Господь (не в некоторых действиях на новоначальных), но в веянии тихого ветра, именно здесь Господь, указавший этим явлением на совершенную молитву”. Итак, понятно, что каждый раз, когда нас посещает благодать (сообразно с личным подвигом и смирением), она приходит в более совершенном виде.
— То есть благодать приходит и уходит?
— Да, — отвечал святой пустынник. — Приходит и уходит, чтобы снова прийти и опять скрыться. Бог посылает Свою благодать и ограничивает ее. В начале умного делания периоды времени от уменьшения благодати до ее возвращения весьма велики. Однако после долгого упражнения они становятся весьма малы. И подвижник знает эти посещения, но он знает и исчезновения благодати.
— Но почему это происходит? Что за нужда в явлении и отдалении?
— Приходит для того, чтобы утешить и усладить; уходит для того, чтобы дать возможность усвоить, искать и смиряться. Т. е. для того, чтобы мы поняли, что благодать была Божественным даром и что, следовательно, мы совершенно недостойны принять ее. Многие монахи по опыту хорошо знают эти “искушения благодати”, которые могут длиться много лет. Приход и уход... В первом случае она укрепляет монаха, наполняя его божественным утешением. Как бы говорит ему: “Я здесь!” Во втором случае уходит, чтобы быть усвоенной. А это труднейшее делание. Нужно много трудиться и молиться, чтобы усвоить Божественную благодать, которую имел. Ибо среди монахов бывают случаи, когда, приняв ее, они впоследствии Ее отвергали. Не то же ли произошло и с Апостолом Петром? На горе Фавор он получил обильную благодать, но, будучи не готов усвоить ее, впал в состояние отречения от Христа. Этап усвоения связан со скорбным поиском. Монах теперь знает, что она есть (по ее явлению), и это понуждает его с плачем искать. Он скорбит, подобно ребенку, ищущему скрывшуюся мать: “Где Ты, Свете мой? Где моя радость? Зачем оставил меня, и печалью наполнилось мое сердце? Зачем скрылся от меня, и скорбит душа моя? Придя в мою душу, Ты попалил грехи мои. Приди и ныне в душу и снова сожги мои грехи, которые скрывают Тебя от меня, как облака скрывают солнце. Приди и возвесели меня Своим пришествием; зачем медлишь, Господи? Ты видишь, как унывает душа моя, и я со слезами ищу Тебя. Куда Ты скрылся? Почему душа моя не видит Тебя, везде сущего, и я со скорбью ищу Тебя? Не с такой ли скорбью искали Тебя, когда Ты был малым дитятей, Пренепорочная Дева Мария и Иосиф? О чем помышляла Она в печали Своей, не находя возлюбленного Сына Своего?”
Преподобный Серафим Саровский от скорби на брата лишился Божественной благодати. И не было большего несчастья для него. Только тогда он мог понять скорбь Адама, который, утратив богообщение, покинул рай и плакал. И провел преподобный Серафим тысячу дней и тысячу ночей на камне, ища Божественную благодать, и сошел с него только тогда, когда обрел ее.
— Итак, — продолжал старец, — благодать уменьшается для того, чтобы дать сердцу предлог любить и жаждать еще большего. Ныне у него есть опыт ее сладости и пустоты и горечи при ее отсутствии, и ищет оно ее, впрочем, не разочаровываясь и не впадая в маловерие. Следует еще добавить, что после того, как обильная благодать охватит ум и введет его в экстаз., она весьма быстро и покидает его (главным образом, это происходит поначалу) — чтобы не погиб. Чтобы с ним не случилось как с несмышленым дитятей, которого рвет, когда он много поест. Об этом говорит святой Симеон:
“Тогда небольшое как бы сияние легкое и едва заметное,
Внезапно охватив ум, введет его в экстаз,
Вскоре оставив, чтобы он не погиб.
Оно так скоротечно, что ни уловить,
Ни красоту его запомнить или сблизиться с ним
не может видящий.
Ибо, если младенец будет есть пищу мужей совершенных,
Он тотчас лопнет, и повредит себе. и извергнет ее вон...
С того времени же благодать направляет, укрепляет, обучает,
Появляясь и исчезая в то время, как мы нуждаемся в ней.
Не тогда, когда мы пожелаем (ибо это дело совершенных),
Но когда мы оказываемся в крайней нужде и окончательно обессиливаем,
Приходит она на помощь, является издалека
И делает так, что я ощущаю ее в моем сердце”.
Приход и исчезновение благодати имеет спасительный характер. Она приходит помалу, очищает человека от страсти и уходит. Вновь приходит для того, чтобы очистить от другой страсти и т.д., до тех пор, пока с помощью Божественной и Животворящей благодати человек не очистит страстную часть души. После упорной борьбы и многих жертв наступает момент, когда благодать почти укрепляется в сердце, и водворяются там постоянная тишина, непрестанное безмятежие, вечная сладость. Фавор в душе. Небо на земле. Царство Божие в сердце. Святая Троица внутри нас. Человек по образу и подобию Божиему.
Денис M
Репутация: 323
Сообщения: 605
Зарегистрирован: 25.10.2013
Традиция: Нет

След.

Вернуться в ЛИЧНЫЙ ОПЫТ

Кто сейчас на сайте (по активности за 10 минут)

Сейчас этот форум просматривают: 6 гостей

cron